Закон «О цифровых правах» не будет работать без закона «О цифровых финансовых активах»

12 марта в окончательном третьем чтении Государственная Дума утвердила закон «О внесении изменений в части первую, вторую и третью Гражданского кодекса РФ», который закрепляет понятие «цифровое право» (токена) и регулирует использование смарт-контрактов.

Примечательно, что Совет по кодификации дважды отклонял проект закона, отправляя его на доработку. Окончательную редакцию документа поддержали 76% депутатов. Он вступит в силу с 1 октября, однако функционировать в отрыве от законопроекта «О цифровых финансовых активах», пока утвержденного только в первом чтении, не сможет.

Аналитики блокчейн-интегратора Sputnik DLT и партнер Baseley & Polyak Светлана Поляк специально для журнала ForkLog разобрали положения закона и выяснили, с какой целью в нем было решено сохранить технологическую нейтральность.

Цифровые права и технологическая нейтральность

По сравнению с первоначальной редакцией закона неизменным осталось то, что цифровые права встроены в систему объектов гражданских прав и классифицируются как имущественные права (то есть относятся к имуществу).

При этом само определение цифровых прав существенно изменилось, став более содержательным: цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам.

«Если цифровые права могут быть не только обязательственными, значит это могут быть и корпоративные права. Также отсутствует привязка цифровых прав к определенной технологии (например, DLT), то есть при квалификации можно исходить из сути инструмента, а не формы», — отмечает Светлана Поляк.

Закон придерживается принципа технологической нейтральности, добавляют аналитики Sputnik DLT. Правила, которым должны будут соответствовать информационные системы, а также виды цифровых прав и особенности их эмиссии будут определены в других федеральных законах. Вероятнее, всего это будет закон «О цифровых финансовых активах».

Обращение цифровых прав

Закон определяет, что цифровые права можно отчуждать без согласия эмитента (например, платформы), на них распространяются положения о купле-продаже, их можно заложить, завещать и на них можно обратить взыскание.

«Возможность передачи цифровых прав без согласия эмитента позволит избежать дополнительных трудностей при организации вторичного обращения цифровых прав и адаптировать его под текущие рыночные практики», — поясняют в Sputnik DLT.

Обладателем цифрового права признается лицо, которое в соответствии с правилами информационной системы имеет возможность распорядиться этим правом, если иное не предусмотрено законом.

При этом закон не устанавливает правил обращения цифровых прав внутри информационной системы, перекладывая данный вопрос на специальное регулирование.

«Вместе с тем возникает вопрос, почему сделки с цифровыми правами «возможны только в информационной системе без обращения к третьему лицу», а не в нескольких интегрированных информационных системах? Будет ли обращение к сторонней системе считаться обращением к третьему лицу?

Предположу, что эта норма вызвана ориентированием на DLT-технологии или стремлением разграничить цифровые права и бездокументарные ценные бумаги, в случае с которыми для сделки или обременения нужно обратиться к реестродержателю (но это не единственный критерий ценной бумаги, поэтому мотивы неясны)», — добавляет Светлана Поляк.

Таким образом, эксперты заключают, что категория цифровых прав еще недостаточно определена, и установленные для нее нормы будут работать, только когда вступит в силу закон «О цифровых финансовых активах».

Другие положения

Существенным аспектом закона является исключение специальных положений о так называемых цифровых деньгах (криптовалютах) и их использовании в качестве платежного средства.

Закон прописывает легализацию сбора и обработки значительных массивов обезличенной информации (Big Data), для чего вводит в Гражданский кодекс конструкцию договора об оказании услуг по предоставлению информации.

При этом закрепляется, что, согласно интересам сторон сделки, договором может предусматриваться обязанность не совершать действия, в результате которых передаваемая информация может быть раскрыта третьим лицам. В частности, не допускается составление завещания с использованием электронных либо иных технических средств.

Вместе с тем, он вводит положения, связанные с дистанционным выражением воли при помощи технических средств и упрощением процесса заключения электронных сделок.

Смарт-контракты

Так, закон вводит основы для признания юридической значимости «самоисполняемых» сделок или смарт-контрактов.

«В частности, в законе прописана норма, согласно которой автоматический запуск условия по триггеру, согласованному сторонами, обладает юридической силой. Это дает IT-бизнесу уверенность в том, что автоматическое исполнение условия (когда после подписания смарт-контракта от стороны больше не требуется волеизъявления), не противоречит закону», — указывает Светлана Поляк.

В этом положении законодатель также не ограничивает информационные технологии, применяемый в смарт-контрактах.

«Смарт-контракты могут быть одним из возможных технологических решений для автоматизации исполнения условий сделок», — добавляют аналитики Sputnik DLT.

Изменения в отношении формы сделок

Новые поправки устранили излишнее регулирование электронной формы сделок (как варианта простой письменной формы) и электронных подписей.

«Раньше статья 160 ГК отсылала к закону об ЭЦП. Оценивая, является ли электронный документ подписанным надлежащим образом, суды обращались к закону об ЭЦП или требовали явное соглашение между сторонами о порядке использования электронных документов и подписей.

В результате суды неохотно признавали документы, подписанные простыми неквалифицированными электронными подписями (например, Docusign), наиболее удобными для бизнеса», — рассказывает Светлана Поляк.

В утвержденном варианте закона формулировку ст. 160 ГК упростили: письменная форма сделки соблюдена, если можно воспроизвести на материальном носителе текст документа в неизменном виде, а подпись есть, если можно определить лицо, которое ее поставило.

«Открытый вопрос – как суд будет решать, позволяет ли способ электронной подписи «достоверно определить» подписанта. Это, конечно, вопрос доказывания в каждом конкретном случае и формирования судебной практики высшими инстанциями, но очень бы хотелось увидеть официальные обобщения best practices от высших судов или Минюста — это бы упростило доказывание в судах», — добавляет Светлана Поляк.

Заключение

Принятый в третьем чтении закон «О внесении изменений в ГК РФ» устанавливает рамочное регулирование, основанное на принципе технологической нейтральности, что позволяет создать базовые условия для введения в законодательство актов, регулирующих эмиссию и оборот цифровых прав, а также упрощает заключение сделок в электронной форме.

По мнению аналитиков Sputnik DLT, в этой связи существенное внимание участников рынка будет уделено федеральным законам, которые будут устанавливать особенности операций с цифровыми правами, в частности законопроекту «О цифровых финансовых активах». Немаловажным является и внесение изменений в корпоративное законодательство, без которых установленных законом базовых принципов не будет достаточно для эмиссии и организации обращения цифровых корпоративных прав.

«Закон в целом проработан достаточно качественно, однако он практически никак не регулирует блокчейн, токены и смарт-контракты. По своей сути вводимые цифровые права максимально приближены по статусу к бездокументарным ценным бумагам, что ставит под сомнение их необходимость как таковую», — полагает руководитель Sputnik DLT и СЕО Tokenomica Артем Толкачев.

«С юридической точки зрения это не только закон о цифровых правах. Не менее важно, что законодатель признал сложившуюся практику использования электронных документов и автоматизации документооборота. Закон написан очень аккуратно, а где-то даже убирает избыточное регулирование. Снижается градус патернализма, закон следует за экономическим оборотом, оставляя многие вопросы на усмотрение участников рынка», — резюмирует партнер Baseley & Polyak Светлана Поляк.

Напомним, пакет документов, в который входит закон «О внесении изменений в ГК РФ», должен быть окончательно рассмотрен и утвержден до 1 июля 2019 года.


	Новости компаний	Добавить новость

Чем занимается холдинг СИБУР: от переработки газа до производства современных материалов

Холдинг СИБУР это ведущая нефтехимическая компания России, которая преобразует углеводородное сырье в продукцию, необходимую в повседневной жизни и промышленности. От упаковки и медицинских изделий до строительных материалов и компонентов для...

Опубликовано: 2 месяца назад